Исследование гендерной принадлежности современности: мужской или женский?🧐

В книге Маршалла Бермана «Все твердое тает в воздухе» центральные персонажи — Фауст, Маркс и Бодлэйр — все мужского пола. Однако Гейл Финни меняет акцент в своей работе, помещая воображаемое сердце современности в психологию и гендер женщин, с ключевыми персонажами, такими как Хедда Габлер, Саломея и Лулу.

Фельски придерживается другого подхода, отказываясь от крупных теоретических синтезов и вместо этого углубляясь в сложные взаимоотношения между современностью и женственностью. Она делает это путем изучения противоречивых представлений, преимущественно из взаимосвязанных культур конца XIX века во Франции, Англии и Германии, а не создавая единую феминистскую мифологию о современности.

Что же такое «гендер современности»? Современность, как абстрактный исторический период, кажется неподвластной гендерной классификации. Однако как термин для эпох истории «современность» является, возможно, самым широко используемым и ускользающим понятием. Различные работы придают определенную формальную целостность историческому процессу через драматизацию и персонификацию, наделяя индивидуальные или коллективные человеческие субъекты символическим значением.

В этих повествованиях то, как мы воспринимаем этих субъектов как мужского или женского пола, имеет огромное значение. Это влияет на нашу интерпретацию исторических знаний и фактов — что включается, а что исключается.

Например, радикальные феминистки стремятся воплотить свою уникальную идентичность через миф об origins. Они отвергают долгий постепенный эволюционный сценарий в пользу страстного рассказа о зарождении революционного тела, словно это было спонтанным и самопроизвольным процессом. Для подчеркивания борьбы маргинализированных групп они пересматривают предыдущие исторические свидетельства и создают свои собственные корни и историю, что является важным шагом в достижении коллективной идентичности и культурной легитимности.

В этом процессе структурирования и реконструкции истории практики формируются под воздействием манихейской логики, которая рассматривает прошлое как нереалистичный предшественник будущего искупления.

«Если пристрастие к стилю, цитированию и играм с языком героя обусловлено его женственностью, то, напротив, его пародия на женственность подтверждает авторитет пародийного мировоззрения. Офеминизированный мужчина разрушает традиционное противопоставление между современным буржуазным мужчиной и домашней естественной женщиной: он мужчина, но не воплощает мужские ценности разума, полезности и прогресса.

Хотя он демонстрирует женские черты, они чрезвычайно искусственны. Таким образом, его женственность, будь то празднуемая как субверсивная или осуждаемая как патологическая, ставит под сомнение фиксированные представления о гендерах. В отличие от этого, те же черты у женщины лишь подтверждают ее неспособность вырваться из естественного состояния».